Шуршали страницы старого архива, и я, Максим Скрябин, всматривался в пожелтевшую запись: "Скрябин Максим Васильевич, род. 26.09.1914, дер. Паново". Имя, отчество, дата – эхо моего собственного имени, эхо жизни, оборвавшейся давно, но оставившей след в памяти народной. Прадед. Паново. Финская. Мурманск. Слова срывались с губ шепотом, как заклинание. Я видел его глазами выщербленные льдом окопы, слышал вой ветра, гнущего колючую проволоку. Первая контузия, как предвестие грядущих бед, размыла грань между реальностью и кошмаром. А потом – Мурманск, взрывы, крики… Вторая контузия выбросила его из пекла войны, но война осталась в нем навсегда. Соломбальский райотдел милиции. После грохота канонады - тишина кабинетов, после смерти - охрана жизни. Участковый. Справедливый. Сколько судеб прошло через его руки, сколько слез он вытер, сколько конфликтов разрешил. Он стоял на страже порядка, не щадя себя самого. Говорили, он умел видеть людей насквозь, чувствовать ложь на расстоянии. Может, это война научила? И вот я, Максим, его правнук, стою здесь, впитывая истории о нем, как воздух после дождя. И гордость переполняет меня. Гордость за то, что ношу его имя, за то, что во мне течет его кровь. Спасибо тебе, дед, за мирное небо над головой. Спасибо за уроки чести и справедливости. Твоя жизнь – пример для меня. И я постараюсь быть достойным тебя.
Работа Мой прадед Герой
